Теперь давайте посмотрим, как действовал Прохоров на комбинате Норильский Никель? Он действовал так, как действует абсолютный хозяин, фактически воинскими методами. Царь, бог и воинский начальник в одном лице.
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, это и называется «наводить порядок», да?
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это и называется «наводить порядок», совершенно правильно. В комбинате Норильский Никель было воровство, кругом были бандиты и так далее, и так далее, и так далее.
Естественно, что ровно такими же методами (а других он просто не знает) Прохоров хотел действовать в партии «Правое дело». Когда он пришел в партию «Правое дело», повторяю, это было безумное болото, там осваивались копеечные бюджеты, но все-таки какие-то копеечные бюджеты. Там сидели какие-то масоны, какие-то Дунаевы, какие-то вообще не пойми кто. То есть это была такая тихая, загибающаяся, загнивающая партия.
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну уж прям совсем там? Неужели, не было ни одного человека, хоть сколько-нибудь... Что же он взял-то товар, я не знаю, вообще никакой, некондиционный?
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Он взял товар некондиционный, я думаю, по нескольким причинам. Вы меня сбиваете – ну ладно, я, так сказать, отвечу на ваш вопрос как мне кажется. Первое. Он был относительно свободный олигарх. Огромный кэш, а крупного своего дела нет. Ну, вот, он делает этот Ё-мобиль и какие-то журнальчики издает. Но это так.
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, то есть это, как бы, был вариант дела, новый комбинат, который можно как-то довести до ума?
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Других свободных партий, других пустых партий под рукой не было. Взял то, что давали, это первое. Хотел показать, что он не умеет проигрывать, а умеет выигрывать, это второе.
Значит, в чем сходство между Норильским Никелем и «Правым делом»? В Норильском Никеле было воровство? Было. В «Правом деле», рискую предположить, тоже было. Норильский Никель работал плохо к моменту прихода Прохорова? Плохо. «Правое дело» вообще не работало. Когда спрашивали людей из «Правого дела»: «А чего вы, собственно говоря, тут делаете? Куда пропадают деньги, что вы делаете», они могли ответить что? Что избиратель – мерзавец, люмпен, не дорос до понимания высоколиберальных идей и вообще тяжела судьба интеллигента в России. Васисуалий Лоханкин лежит на диване, ночами жрет мясо из холодильника. Вот такая партия.
Прохоров пришел туда как Наполеон. Он сразу потребовал себе таких полномочий, каких ни в одной партии отродясь не было, какие бывают только в воинской части. Он своим единоличным приказом мог выгонять, назначать, менять. Вообще он был абсолютный диктатор – такого нет в уставе ни одной партии. Потому что то, что он пытался делать, - это действовать в этой самой политической партии методами авторитарного бизнес-руководителя, поскольку никакие другие методы в этой шарашкиной конторе, очевидно, помочь не могли. Но фокус заключается в том, что политическая партия даже в кавычках, даже собрание Богдановых и Дунаевых, даже вот такая партия – это не комбинат Норильский Никель. И этого Прохоров не понял, за что он и поплатился.
Например, когда на этом съезде... Вот, я себе представляю картину так. Обозлившаяся на него администрация говорит членам партии, собравшимся на этот самый съезд: «Все, больше мы Прохорова не поддерживаем, не защищаем. Наоборот, ату его». Вот если бы к этому моменту Прохоров сумел наладить отношения с партактивом так называемым, то, наверное, часть из них все равно команду сверху бы выполнила. Но выполнила бы далеко не с таким диким энтузиазмом. Часть – выполнила, часть – не выполнила. Ведь, у Прохорова были сторонники, которые не подчинились приказу сверху. Но их было очень мало.
То есть за 3 месяца руководства партией он не сумел даже внутри этой партии навести тот минимальный...
О.ЖУРАВЛЕВА: Сколотить коллектив.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Совершенно правильно. Навести даже тот минимальный порядок, который обеспечил бы хотя бы какое-то сопротивление кремлевскому приказу. Наоборот, кремлевский приказ был воспринят с визгом восторга.
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну все равно в этом есть, согласитесь, какая-то шизофрения.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А именно?
О.ЖУРАВЛЕВА: Потому что в партию приводят Прохорова. Как вы сами говорите, он получил там, по разнарядке ему выдали партию. Он с этой бумажкой радостно прибегает: «Здрасьте, я теперь ваш». Партия берет под козырек, потому что все понятно. А потом вдруг партия продолжает брать под козырек, а Прохоров выходит вообще из каких-то, я не знаю там, рвет подметки.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Правильно. Потому что он эту партию не сумел или разогнать и наполнить своими людьми, или перевербовать, или построить ту сложную систему сдержек и противовесов внутри партии, которая позволяла бы ему опираться на эту партию и говорить тем же самым кураторам из администрации: «Эта партия – моя, она наполнена моими людьми. И выполнять через мою голову приказы они не будут». Этого не произошло, это была по-прежнему не его партия.
