vovap wrote:Во-первых тому, насколько известно имеется довольно моно свидетелей - насколько я помню воспоминания Жукова в это время они были у Сталина с первым докладом, присутствовал Молотов. Доложили что немецкий посол просит о втрече, Молотов выше и вскоре вернувшись сказал: "Германия объявляет нам вону."
Да, я прошу прощения за то, что не поискал больше информации по этому вопросу.
Вот здесь подробно расписывается все как было:
Молотов как нарком иностранных дел принимал германского посла фон Шуленбурга в своем кабинете в Кремле. Несколько часов назад, в 21 час 30 минут вечера, они встречались здесь же. Причем тогда Шуленбург прибыл сюда по приглашению Молотова. Он был явно удивлен или делал вид, что удивлен тем, что его вызвали в субботу, поздно вечером. Это выпадало из существовавших норм дипломатического общения. Молотов сказал тогда немецкому послу, что Советское правительство обратилось к германскому с вербальной нотой, которую передало через своего полпреда в Берлине, однако Риббентроп не принял советского полпреда, и разговор проводился только на уровне статс-секретаря. Учитывая это, Молотов просит Шуленбурга связаться со своим правительством и передать ему содержание этой вербальной ноты. В ней говорится о все учащающихся нарушениях немецкими самолетами советского воздушного пространства; только с 19 апреля по 19 июня 1941 года было зафиксировано 180 перелетов через нашу границу, причем самолеты углублялись на советскую территорию на 100—150 и более километров. Никаких мер в ответ на наши неоднократные заявления германское правительство не принимает и даже не считает нужным ответить на вербальную ноту.
После этого Молотов, как бы уже переходя на неофициальный разговор, спросил графа фон Шуленбурга:
— Какие, собственно, есть претензии у Германии к Советскому Союзу? За последнее время становятся все более устойчивыми слухи о якобы возможной войне между Германией и СССР. Советское правительство, со своей стороны, пытается реагировать на эти слухи. Вот, например, в сообщении ТАСС от 14 июня эти слухи объявляются ложными, германское же правительство по этому поводу не дало ни одного опровержения. Чем это все объясняется?
Фон Шуленбург пожимал плечами, выглядел виноватым, но ничего конкретного не отвечал.
И вот прошло всего несколько часов после той встречи, но теперь перед Молотовым был совсем другой человек, он явно волновался, его руки дрожали. Шуленбург явился в сопровождении советника Хильгера. Он сказал:
— Я с самым глубоким сожалением должен заявить, что еще вчера вечером, будучи на приеме у вас, господа, я ничего не знал. Сегодня ночью была получена телеграмма из Берлина. Германское правительство поручило мне передать Советскому правительству следующую ноту:
“Ввиду нетерпимой далее угрозы, создавшейся для германской восточной границы вследствие массированной концентрации и подготовки всех вооруженных сил Красной Армии, Германское правительство считает себя вынужденным немедленно принять военные контрмеры.
Соответственная нота одновременно будет передана Деканозову в Берлине”.
Шуленбург от себя добавил:
— Я не могу выразить свое подавленное настроение, вызванное неоправданным действием моего правительства. Я отдавал все свои силы для создания мира и дружбы с СССР.
— Что означает эта нота? — спросил Молотов. Шуленбург ответил:
— Это начало войны.
— Никакой концентрации войск Красной Армии на границе с Германией не производилось, — возразил Молотов, — проходили обычные маневры, которые проводятся каждый год, и если бы было заявлено, что почему-либо маневры, по территории их проведения, нежелательны, можно было бы обсудить этот вопрос. От имени Советского правительства должен заявить, что до последней минуты германское правительство не предъявляло нам никаких претензий. Германия совершила нападение на СССР, несмотря на миролюбивую позицию Советского Союза, и тем самым фашистская Германия является нападающей стороной. В четыре часа утра германская армия произвела нападение на СССР без всякого повода и причины. Всякую попытку со стороны Германии найти повод к нападению на СССР считаю ложью или провокацией. Тем не менее факт нападения налицо.
— Я ничего не могу добавить к имеющимся у меня инструкциям, — сказал Шуленбург. — Я не имею инструкций по поводу техники эвакуации сотрудников посольства и представителей различных германских фирм и учреждений. Прошу Вас разрешить эвакуировать германских граждан из СССР через Иран. Выезд через западную границу невозможен, так как Румыния и Финляндия совместно с Германией тоже должны выступить. Я прошу к проведению эвакуации германских граждан отнестись возможно лояльнее. Сотрудники советского посольства и советских учреждений в Германии тоже встретят со стороны германского правительства самое лояльное отношение по части эвакуации. Прошу сообщить, какое лицо будет выделено для осуществления техники этого дела.
— Поскольку к сотрудникам советского посольства и советских учреждений в Германии будет проявлено лояльное отношение, на что я надеюсь, то и к германским гражданам будет проявлено такое же отношение. Для осуществления эвакуации обещаю выделить соответствующее лицо.
Подумав, Молотов спросил:
— Для чего Германия заключала пакт о ненападении, если так легко его порвала?
— Я не могу ничего добавить к сказанному мною. Я в течение шести лет добивался дружественных отношений между СССР и Германией, но против судьбы ничего не могу поделать...
Фон Шуленбург говорил еще о том, что он всегда был другом Советской России и очень сожалеет, что ему не удалось предотвратить такие роковые решения, но Молотов этих фраз словно бы уже и не слышал. В его сознании пульсировало только одно слово: война, война, война...
Молотов шел по кремлевским коридорам очень быстро, почти бежал. Распахнув дверь в кабинет Сталина, он прямо с порога громко произнес:
— Германское правительство объявило нам войну!
http://www.libereya.ru/biblus/karpov/gener3.htm
И все-таки из текста видно, что, скорее всего, Шуленбург получил телеграмму до нападения ("сегодня ночью"), ибо в Кремле он был уже в 4:30 утра по московскому времени (а приехал, возможно, и раньше), а первое сообщение об агрессии поступило в 3:40 утра, то есть меньше чем за час. Для того, чтобы расшифровать телеграмму, понять смысл и добраться до Кремля, нужно какое-то время. Поэтому все же есть основания полагать, что немцы формально все сделали по правилам, и объявили войну раньше нападения, но фактически советское правительство узнало об этом позже.
Кроме того, сам же Молотов говорит, что "Германское правительство объявило нам войну!". А в радиообращении он утверждает, что объявления войны не было.
"America is the greatest, freest, and most decent society in existence. It is an oasis of goodness in a desert of cynicism and barbarism." (Dinesh D'Souza. What's so great about America).
