AverageMan wrote:Торговые отношения никогда не состовляли проблему.
Именно что составляли. СССР, как вы уже отмечали ранее, был страной-изгоем по нынешней классификации. По той ссылке, что я приводил Литвинов как раз разруливал такие проблемы.
Что интересно, как раз сразу после снятия Литвинова именно Молотов сходу предложил Германии развить политический союз. Что как раз для немецкого представителя стало полной неожиданностью. Что косвенно еще раз подтверждает мою версию относительно того что при Литвинове могло ожидаться а что нет.
Литвинов уже был "хромой уткой" к тому времени. Молотов уже переключил многие вопросы на себя. И что у вас за версия - что Литвинов мог отсебятиной заниматься что ли? Ну дак ничего бы он этим не добился бы - вышибли бы из наркомов с треском и еще в психушку бы закатали.
Вне всякого сомнения тут было не решение одного человека. И уж точно не без участия Сталина не обошлось. Что еще раз подчеркивает именно политическую подоплеку.
Да не надо ничего подчеркивать. Смена наркома (даже почтотелеграфного) - всегда политическое решение. И чего? Вы считаете что причиной была смена внешнеполитического курса СССР, а я считаю что причины были преимущественно внутриполитические. Впрочем, одно другому не мешает.
Blender wrote:Насчет главности переговоров - ну как могут переговоры ни о чем быть самыми главными?
Опять вы за свое. Уже вроде бы проехаели, но вы опять.
И чем принциаипльно отличался переговорный процесс Литвинов vs Молотов в таком случае? Что бы я увидел что там был "ниочем" а при Молотове все поменялось? В отношении Франции и Англии разумеется. В отношении Германии все на 180 градусов при Молотове поменялось. Что опять же на мою версию полностью работает.
Конечно проехали. Объяснить, чем отличалась реальная ситуация в сентябре 1939 от гипотетической (при условии заключения договора А+Ф+СССР) вы так и не смогли. А переговоры как были ниочем при Литвинове так и остались ниочем при Молотове. От советской стороны ничего не зависело.
Вот например что
говорил Литвинов(апрель 1939):
После некоторого предисловия, в котором он повторял прежние заявления о решительном и бесповоротном изменении английской политики, о затруднениях, которые встречаются со стороны некоторых государств, Сидс, сославшись па вчерашний разговор Галифакса с Майским, сформулировал следующим образом вопрос, с которым английское правительство обращается к Советскому:
«Согласно ли Советское правительство сделать публичное заявление (повторяя, может быть, недавнее заявление Сталина о поддержке Советского Союза народам — жертвам агрессии и ссылаясь на недавние заявления британского и французского правительств), что в случае акта агрессии против какого-либо европейского соседа Советского Союза, который оказал бы сопротивление, можно будет рассчитывать на помощь Советского правительства, если она будет желательна, каковая помощь будет оказана путем, который будет найден наиболее удобным».
...
Я обещал довести предложение до сведения моего правительства, ограничившись замечанием, что я в нем не нахожу ответа на поставленный нами Галифаксу через Майского вопрос о том, как английское правительство мыслит себе помощь свою собственную и нашу, и что английское правительство, по-видимому, предпочитает общие принципиальные декларации более точным обязательствам о заранее согласованных формах помощи.
И
Молотов говорил тоже самое(май 1939):
Отвечая Сидсу и Пайяру, Молотов начал с заявления, что, ознакомившись с англо-французским проектом, он вынес отрицательное заключение об этом документе. Англо-французский проект не только не содержит плана организации эффективной взаимопомощи СССР, Англии и Франции против агрессии в Европе, но даже не свидетельствует о серьезной заинтересованности английского и французского правительств в заключении соответствующего пакта с СССР. Англо-французские предложения наводят на мысль, что правительства Англии и Франции не столько интересуются самим пактом, сколько разговорами о нем. Возможно, что эти разговоры и нужны Англии и Франции для каких-то целей. Советскому правительству эти цели неизвестны. Оно заинтересовано не в разговорах о пакте, а в организации действенной взаимопомощи СССР, Англии и Франции против агрессии в Европе. Участвовать только в разговорах о пакте, целей которых СССР не знает, Советское правительство не намерено. Такие разговоры английское и французское правительства могут вести с более подходящими, чем СССР, партнерами. Может быть, оба правительства, уже заключившие пакты о взаимопомощи между собою, с Польшей и Турцией, считают, что для них этого достаточно. Поэтому, возможно, они и не заинтересованы в заключении эффективного пакта с Советским Союзом. К такому заключению приводит англо-французский проект, не содержащий предложений о заключении действенного пакта о взаимопомощи между СССР, Англией и Францией и сводящий данный вопрос исключительно к разговорам о пакте...
Т.е. позиция СССР о необходимости заключения настоящего союза, а не подписания красивой бумажки доводилась до А+Ф неоднократно - и Литвиновым, и Молотовым. Никакого эффекта это не возымело.
