Бывших чекистов не бывает.
Миша, бывший чекист, давно находился в заслуженном маразме. Конечно, ехать в Израиль он бы никогда не согласился, ибо всю жизнь слово "сионист" использовал как ругательство и пугал им всех родственников. Поэтому ему сказали, что семья переезжает из Ленинграда в Кишинев: Миша там родился, там производил первые обыски и аресты, поэтому о городе сохранил самые теплые воспоминания и мечтал в нем побывать перед смертью. Маленький, сморщенный, он был уже за пределами возраста и очень походил на пришельца, но только не сверху, а снизу.
- Дети, это уже Кишинев? — приставал он ко всем в шереметьевском аэропорту, а потом в Будапеште.
В самолете он всю дорогу продремал. Когда подлетали к Тель-Авиву, вдруг открыл глаза и, увидев в иллюминаторе синюю гладь, удивился:
— Разве в Кишиневе есть море?
— Есть, есть — успокоил его Борис, — это искусственное море.
— А-а, Братская ГЭС, — догадался Миша.
Когда приземлились, его разбудил гром оркестра. Он удивился:
— Чего это они?
— Это тебя встречают, — объяснил ему кто-то из внуков.
Миша растрогался:
— Еще не забыли! Он вспомнил сотни обысканных квартир, тысячи арестованных им врагов народа и гордо улыбнулся: — Хорошее не забывается!
Когда спускались с трапа, к нему подскочил репортер телевидения:
— Вы довольны, что вернулись на свою Родину?
— Я счастлив, — ответил Миша, от умиления заплакал, пал на колени и стал целовать родную землю.
Этот эпизод отсняли и показали по телевидению. Миша был счастлив и горд, он вслушивался в ивритские слова "саба", "оле хадаш", "савланут" и вздыхал, что уже окончательно забыл молдавский язык.
— А ты смотри Москву, — посоветовал ему Борис и включил русскую программу. Шла передача "Время". На экране показали очередь у израильского консульства на Ордынке.
— Куда это они? — спросил Миша.
— Тоже в Кишинев, — ответил Борис.
— Кишинев не резиновый, — заволновался Миша. — Что, у них других городов нет?.. Свердловск или Якутск, например?
— Они торопятся в Кишинев, чтобы не попасть в Якутск, — буркнул Борис.
Миша долго не мог успокоиться.
— Сидели, сидели, а теперь все ко мне в Кишинев!.. Раньше надо было думать, раньше!
С утра до вечера он дремал на балконе, наблюдал, прислушивался и снова дремал. Ничто не вызывало его подозрений: звучала русская речь, продавались русские газеты, из раскрытых окон гремело русское радио.
— Румынов много, — сообщил Миша, увидев толпу арабов, — надо закрыть границу.
Раздражали его и вывески на иврите:
— Почему на русском пишут меньше, чем на молдавском?
— Это их республика, их язык, — втолковывала ему Рита. — Зачем им русский?
— Как это зачем? — возмущался Миша. — Затем, что им разговаривал Ленин.
— Скоро все по-русски заговорят, — успокоил его Борис, — даже они. — Он указал на двух чернокожих евреев из Эфиопии.
— А это кто такие? — испуганно спросил Миша.
— Тоже молдаване.
— Почему такие черные?
— Жертвы Чернобыля, — нашелся Борис, — прибыли на лечение.
— Да, сюда теперь все едут, — произнес Миша с гордостью за свой Кишинев. — Не зря мы за вас старались!.. Нет пьяниц — вот вам результат антиалкогольного указа!.. Витрины переполнены — это результат продовольственной программы+ А вы все ругаете коммунистическую партию, все недовольны!.. Вот она, Советская власть плюс электрификация всей страны!.. Мы наш, мы новый мир построим! Правильным путем идете, товарищи!.. От волнения он всхлипнул. — Дожил я, дожил на родной земле!
Снова пал на колени и стал целовать кафельные плитки балкона.
http://nnm.ru/blogs/sigala/byvshih_chekistov_ne_byvaet/
God grant me SERENITY to accept what I cannot change , the TENACITY to change what I may, and the GOOD LUCK not to f*ck up too often.